Александра Трухина: «Нет того, кто раскрывает аутентичность других людей круче, чем это делаю я»

– Аутентичность. Почему это так важно?

– Само по себе слово «аутентичность» сейчас стало слишком растиражированным, и люди к нему относятся очень скептически, потому что кажется: «Ну да, личный бренд, это всё понятно, сейчас все этим занимаются». У меня другая история, потому что я этим занимаюсь всю свою жизнь. Мне 30 лет и на протяжении жизни, сколько себя помню, всегда этим интересовалась.

Я родилась у папы-художника и мамы-предпринимателя. Это было такое непростое противоборство. Так получилось, что родители уже в 5 лет потащили меня в оперу. К 10 годам я уже десятки раз побывала в Третьяковской галерее, театре и за рубежом. В какой-то момент обнаружила, что мне просто интересно погружаться в искусство, в истории великих людей.

Я эксперт по аутентичности, эксперт, который помогает другим предпринимателям, любым людям выстраивать, усиливать свою аутентичность. Мне всегда это было интересно, я всю жизнь в изучении истории великих людей – от живописцев до политиков, это просто мой природный интерес.

– Что вас сподвигло на то, чем вы сейчас занимаетесь?

– Мне помогла семья. Во-первых, у меня поколение учителей: бабушка 45 лет проработала завучем у меня в школе. Во-вторых, у меня уже третье поколение творческих личностей: мой папа состоит в Союзе художников России, дедушка был среди журналистов. И я росла в такой среде. У меня, что называется, не было другого варианта. Другой вопрос заключался в том, что я стала заниматься текстами, стала номинантом Национальной премии «Писатель года», получила в 25 лет медаль от президиума Союза писателей России. И я всегда мыслила только как копирайтер. Думала, всё со мной понятно. Но вот, например, сейчас со своими клиентами я в первую очередь раскрываю природный интерес человека и помогаю его монетизировать. Потому что это большая часть нас, но мы её в упор не видим. То есть думала, что я эксперт по текстам, это же понятно. Но вот это «понятно», оно вообще ничего не говорит о человеке. И, только работая с наставником, мне удалось раскрыть своё предназначение. Понять, что я могу найти уникальность в любом человеке, придумать, как создать крутую компанию, за счёт каких особенностей, что сделать, чтобы на тебя или твой продукт обращали внимание. Вот что было красной линией, которая всегда шла через все мои проекты, продукты, чем бы я ни занималась. Это и для продаж важно, и для радости. Тут убивается вообще куча «зайцев» одновременно.

– Предпринимательская жилка – это что-то врожденное, или её можно прокачать?

– Если бы не моя мама, я не факт, что стала бы предпринимателем. У большинства проблема в том, что это кажется настолько естественным, когда у тебя есть склонности к предпринимательству или нет, это естественно. И мы за счёт вот этой естественности не замечаем в себе этого. Нам кажется это неважным. А на этом выстраивается твоя отстройка от других, твоя аутентичность, исключительность, как угодно можно назвать. Я думаю, что это можно наработать.

У моей мамы не было предпринимателей в семье, но она лучший предприниматель, которого я знаю, вообще в мире, при том что у меня опять же насмотренность колоссальная. Это правда. Какая у неё воля! И она меня всегда этому учила своим примером. Это человек из 90-х. Знаете, когда ты стоишь на рынке, а тебе нож просто к ребрам приставляют. Моя мама прошла эти истории. Когда началась вся эта постСВОшная канитель, она мне так и сказала: «Ой, Саш, мы пережили 90-е, ты о чем? Все нормально».

Семья – это очень большая ценность для меня. Я очень рада тому, что могу к ним обратиться в любой момент за советом. Для меня это лучший тренинг личностного роста, бизнеса и всего остального.

– Кто был вашим первым клиентом, когда вы решили перенаправить свой вектор развития и стать ментором?

– Самый первый клиент, с которым мы усиливали аутентичность, была блогер. Девушка из Казахстана, у неё было около ста тысяч подписчиков. Мне, наверное, в этом смысле повезло. Она пришла с одним запросом, а я ей говорю: «Так, надо начинать с аутентичности». На тот момент сама для себя уже признала, что всё-таки я этим занимаюсь. Она серьёзный предприниматель, а в какой-то момент я ей задаю вопрос, она сидит, рыдает. В тот момент поняла, что, видимо, я делаю какие-то крутые вещи, потому что просто так человека с сильным опытом невозможно вывести на эмоции, это скала, как правило. Все мои клиенты – это люди, у которых уже всё круче, чем у меня, в 10 тысяч раз. И когда это получилось, я поняла, что, значит, в этом что-то есть. Уже два года я смело заявляю о себе как об эксперте по аутентичности, а так по большому счету я всегда этим и занималась.

– Сложно вам быть успешной девушкой? Сталкивались ли вы с предубеждением со стороны мужчин?

– Успех – это такое относительное понятие, в плане количества аудитории, покупок квартир, машин и всего остального. Меня недавно спросили: а тяжело ли мне? Знаете, это же не работа в найме. Я понимаю, что единственный человек, которому можно претензии какие-то выразить, вот он в зеркале отражается каждый день. Но я не знаю, как по-другому. За исключением того, что в студенчестве работала в найме.

Если говорить про мужчин. Бывает, что ты рассказываешь о себе как о чём-то естественном, как об обычном режиме жизни. У меня, например, одно из событий последних месяцев – я смогла добавить внушительную сумму родителям на машину, на ту, о которой мечтал папа. Я это рассказываю, а у меня аж дух захватывает. Для меня это огромное событие. Вот это то, о чём я мечтала, ещё когда была студенткой. Или тот факт, что я отправила родителей на отдых. Первый раз всё сама оплатила, вообще всё-всё-всё. И я такая думаю, да вот можно было бы и отель получше, можно было бы и это получше, и на большее количество дней. И папа мне мой сказал такую вещь: «Саш, знаешь, а я так это и не исполнил. Представляешь, тебе и 30 лет нет, а ты нас отправила». И он мне это так подсветил, такую красоту я в этом увидела, это было очень мощно. Но я опять же к этому стала относиться как к чему-то естественному, я нормально об этом говорю. Тут уже вопрос восприятия.

Конечно, есть мужчины, у которых проблемы с самооценкой, и их задевают мои возможности. Но один мой наставник сказал потрясающую фразу: «Если тебя что-то задевает, значит, у тебя что-то торчит». Вот и всё. Например, меня не задевают какие-то вещи. Ну, что я там с Алишером Усмановым могу конкурировать? Смотришь и понимаешь, что у него вообще в жизни в миллиард раз всё лучше, чем у меня. Но у него своя жизнь, а у меня своя. Меня его жизнь не задевает. А если задевает, вопрос к себе.

Но честно могу сказать, да, это некую сложность добавляет. У нас такая патриархальная ментальность. Женщина должна зарабатывать меньше мужчины, ещё и борщ варить. А я вот совсем не люблю готовить, и это не зона моей гениальности. Я не считаю, что это плохо или хорошо, просто это накладывает определённый отпечаток на то, что я не замужем до сих пор, но и это во благо тоже, значит, оно так надо.

– Какие у вас есть цели, задачи, мечты на ближайший год? Вам вообще свойственно планирование, или вы живете, двигаясь по течению?

– У вас просто замечательные вопросы. Они не просто на интервью, но ещё и на рефлексию, хорошую такую.

У меня есть привычка писать. Я планирую так: у меня есть общий список планов на год, потом по месяцам и потом задачи на неделю. Это одна история. А вторая история такая, что я верю в следующее: во многих культурах есть ритуал инициации, после которого ты действительно становишься другим человеком. Ты старый как бы умираешь, естественно, условное такое понятие. И у меня был пример, один из кейсов этой весны: ко мне пришла в работу клиентка, которой 52 года, у неё сумасшедший опыт, она просто была репутационным стратегом и с депутатами работала, и суперфельдом в «Шанель» работала, и бог знает ещё что делала. Очень крутой эксперт, а доход – 200-300 в месяц, который вообще как бы в этот бэкграунд не укладывается. Мы выстроили определённый план, и потом 2 месяца было только её вот этой смерти старой. Она говорит: «Я не болела 15 лет». Случилась такая психосоматика во всём своём рассвете, а потом так получилось, что она за день заработала 1,5 миллиона тремя чеками, хотя её сторис смотрят 5 человек, грубо говоря. Это вообще какое-то прям очевидное и невероятное. И понятное дело, что это не могло произойти только ввиду каких-то инструментов, это невозможно просто. То есть она пережила вот эту смерть, она это прожила максимально, у неё получился такой результат.

К чему вся эта долгая история? Могу сказать, что план должен быть, стратегия должна быть. Другой вопрос в том, что ты можешь по этому плану не прийти к результату. Вот я когда стала продавать за миллион, задалась вопросом, почему не могла продавать так раньше, было же понятно, как это делать. Вот парадокс в том, что не могла. Значит, нужно было прожить этап и понять, что старые парадигмы уже не работают и появилась новая ты.

– Как себя можно мотивировать, вдохновлять, когда возникает чувство полной апатии?

– Хороший вопрос. Мне недавно его тоже задали и в таком контексте: «Как вы боретесь с обесцениванием?» Знаете, я человек, который полтора, наверное, года был в терапии с психологом, прошла кучу разных экспертов и телесные терапии и т. д, и т. п. Чем мощнее ты проявляешь свою уникальность, тем быстрее приходит фидбэк от мира в виде классных клиентов, в виде сильных результатов. Чем больше ты являешься собой, скажем так, тем круче фидбэк от мира.

Невзирая на то, что у меня есть награды, медали, ордена за мои тексты, я никогда этому не придавала какое-то прям выдающееся значение: «О-о-о, я такая молодец, пишу такие тексты». А в какой-то момент, когда у меня люди стали покупать продукт за миллион рублей одним чеком, и я смотрю, мне один клиент говорит: «Саша, я просто к тебе пришёл, чтобы научиться писать посты, как ты». Второй мне клиент говорит: «Как ты это находишь: все эти смыслы, все эти идеи?» Я не то что обесценивала это, но не придавала этому значение. И мне это подсветили с другой стороны.

Опять же это мой идеальный клиент, это идеальный прайс, я кайфую, когда за него продаю. Всё когда сходится в одной точке, у тебя нет шанса уныло себя чувствовать. Меня это очень вдохновляет. Поэтому я и пропагандирую идею, чтобы привлекать идеальных клиентов в работу, с кем тебе интересно.

Есть такой прекрасный мужчина, Александр Кравцов. Он ментор первых лиц. У него в интервью была гениальная мысль: «Для меня каждый человек, с кем я работаю, это просто тренинг личностного роста». Он уже на таком уровне, что у него среди клиентов кладезь полезной информации. Как говорится, каждый может, но не каждый сможет. Люблю эту фразу очень.

Почему у людей может происходить выгорание? Я работаю не за те деньги, я работаю не с тем клиентом, я работаю не столько, сколько я хочу, личные границы нарушаются – всё что угодно. Мне банально неинтересно. Я считаю так, в XXI веке при наличии инновационных технологий ты можешь быть кем угодно, хоть сидя дома. В эпоху возможностей ты можешь сказать: я блогер – и все к тебе как бы уважительно отнесутся. Это здорово. И я считаю, что в такое время делать то, что тебе не нравится, с тем, с кем тебе не нравится и кто тебя не вдохновляет – это просто преступление. Это прям кощунство какое-то.

– Существует ли для вас так называемая «жажда бизнеса»?

– Для меня существует. Понятие бизнеса мне, может быть, не особо как-то близко, потому что я такой творческий предприниматель. У меня микс: и бизнеса, и творчества, потому что фифти-фифти – мама и папа, как бы, во мне всё-таки ужились наконец-то.

Предпринимательство для меня – от слова «предпринимать», то есть действовать. Недавно я переболела ковидом – это, как мы знаем, «прекрасная» вещь, потому что ты не можешь думать. Ты ничего не можешь делать. Даже сериалы не можешь смотреть, потому что у тебя мозг просто не работает. Тем он, на мой взгляд, и ужасен. Я лежу и понимаю, что умираю в этот момент. Почему? Потому что я не могу делать. Мне плохо, когда я не делаю. Когда эта жажда не утолена. Когда я работаю с клиентами, мне хорошо, я живу в этот момент. Кто-то скажет, что это трудоголизм. У меня просто есть желание двигаться, действовать дальше, жить. Я себя только тогда чувствую живой, когда я через кого-то могу мыслью делиться, своими идеями, проектами, продуктом. Вот поэтому для меня это очень важно. Я не знаю, как по-другому. Я всю свою осознанную жизнь работаю на себя, и мне это важно. И работаю я на себя, наверное, в первую очередь потому, что мне важно реализовывать это ощущение, когда ты делаешь и делаешь.

И ещё важный момент: мне всегда мало – мало клиентов, мало действий. Не потому, что мне больше деньжат хочется и во мне Скрудж Макдак живет. А потому что: «Как же ещё себя заинтересовать?»

– Как вы относитесь к критике, если она бывает?

– Время всё-таки лечит. Делаю выводы. Я, по крайней мере, поступаю так. Я сама по себе такой бунтарь, против таких общественных мнений. Мне всегда хотелось как-то по-своему двигаться, поэтому, думаю, мне и были всегда интересны истории великих людей. Ещё со школы, Я всем не давала покоя, не знаю, с чем это связано. Значит, у людей что-то торчало, если их что-то задевало.

У меня уже какой-то иммунитет к критике выработался. Критика может быть конструктивная, но сейчас я даже не знаю, от кого бы могла её воспринять объективно. Кто критикует? Человек, который в инфобизнесе, или человек, который аутентичностью занимается? Скажу сейчас такую странную вещь, но я не знаю, кто в России делает это лучше, чем я. Правда, не вижу ни одного человека в этой стране, кто усиливает, раскрывает аутентичность других людей круче, чем это я делаю. Поэтому кто может критиковать? Ну, Господь Бог только если, а он не станет. У него другая задача немножко.

Когда ты начинаешь двигаться по нужному пути, тебя начинают проверять, достоин ли ты. Когда что-то вдруг стало происходить в мире, ты такой: а мне эта уже позиция неудобна, всё, пойду я по своим делам. И вот Вселенная она проверяет. Поэтому я всем своим клиентам говорю: когда вам пишут: «Да ты стал непонятным, да ты это, да ты то», – проверка здесь одна. Вы считаете эту идею правильной, интересной? Если вы отвечаете на все эти вопросы внутри себя «да», тогда критика воспринимается как естественное положение вещей. Это то же самое, когда говорят, что у тебя зелёные волосы. Если ты знаешь, что у тебя не зелёные волосы, то тебя это не обидит.

– Вопрос, который является ключевым: счастливы ли вы?

– Я как-то была в Питере в Музее Достоевского, и когда Мережковский – он у Достоевского был учеником какое-то время – и принёс ему первое произведение, Достоевский сказал: «Чтобы хорошо писать, страдать нужно». И вот я думаю, Фёдор Михайлович, видимо, не мог ошибиться в своих высказываниях. Мне эта фраза тоже близка, я считаю, что балансировка – это лучшее, что может быть. И для меня самое благостное, когда происходит объективно негативная ситуация, а ты видишь в этом красоту. Вот это я считаю самым крутым состоянием, когда твой внутренний навигатор работает так, что ты смотришь на это под другим углом и ты видишь, что это красиво тоже. Сильная фраза: «Он был совершенен в своих пороках». Такой порок, как уныние, тоже может быть красивым. Вот я думаю, этому надо учиться.

Блиц-опрос

Главная черта характера?

Умение делать всё со страстью, иногда даже граничащей с одержимостью.

Что вы цените в людях?

Такое воспитанное в себе качество, как свобода выбора. А когда она проявляется в возможности не бояться, принимая даже самые рискованные решения… Здесь и сосредотачивается самая невероятная красота

Какое путешествие запомнилось больше всего?

Франция с родителями в детстве – фантастические ощущения до сих пор. А вообще Грузия. Страна, которая как второй дом и самая аутентичная из всего, что я видела. Культурный код в каждой детали, что даже руки холодеют.

На чей мастер-класс вы бы сходили?

Зои Богуславской и Галы.

Главный источник вдохновения?

Люди, которые уже идут по пути аутентичности. Надо сказать, по непростому пути.

Подарок, который вам запомнился?

Всё, что дарят близкие. Папины подарки в виде приятных мелочей ближе всего к сердцу.

Жизненное правило?

Лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть.

«Через 10 лет я буду…»

…собой.