Лилия Ананичева: «Главные черты моего характера – справедливость и честность!»

– Кем вы мечтали стать в детстве и какое образование получили?

– В детстве я мечтала стать врачом, хирургом. По окончании школы даже поступила в медуниверситет, но на стоматологический факультет. Эта специальность меня не устраивала, так что я пошла в другой вуз. В общем, с медициной как-то не сложилось.

Образование для меня – непрерывный процесс. Я постоянно прохожу образовательные курсы по своим направлениям. Без повышения квалификации в такой сложной сфере трудно оставаться профессионалом. Полный перечень всех курсов, которые я прошла, займет, наверное, несколько страниц. Закончила физико-математический факультет Ульяновского государственного педуниверситета. Параллельно с учёбой закончила свои первые курсы бухгалтеров. Затем, уже работая в сфере финансов, получила высшее образование в области права и налогов, изучила несколько видов экспертизы, получила диплом профессионального медиатора.

– Вы являетесь профессиональным медиатором по досудебному урегулированию бизнес-споров, а также частным детективом по экономическим вопросам. Расскажите, в чём заключается суть вашей работы.

– Основная моя сфера деятельности – налоговое право. Я и мои сотрудники в детективном агентстве «Шерлок» занимаемся досудебным урегулированием разногласий бизнеса с Федеральной налоговой службой. Доначисления налогов в основном происходят в результате выездных и камеральных проверок, причем за 2022 год суммы претензий налоговиков к предприятиям выросли в два раза и составили около 600 млрд рублей.

Ключевой вопрос в таких спорах – это реальность сделок, которые провела компания со своими контрагентами. Если налоговая сомневается в том, что по договорам действительно состоялись поставки товаров или услуг, она может исключить эти расходы из налоговой базы, по которой начисляется НДС и налог на прибыль. А раз расходы уменьшаются, прибыль в глазах ФНС растёт, налоги доначисляются.

Чтобы доказать реальность сделок, которые показались налоговикам сомнительными, я использую авторскую методику. Лицензия частного детектива позволяет находить свидетелей сделок, вести за ними наблюдение, проводить опросы, психофизиологические экспертизы. Такие доказательства, как правило, принимаются в суде, так что налоговые инспекторы идут на досудебное урегулирование и снижают суммы претензий либо вообще их аннулируют.

В сферу моей деятельности входят и дела по банкротству. И здесь я также убеждённый сторонник досудебного урегулирования. Я часто выступаю медиатором, и в процессе переговоров каждый из участников получает такой результат, который его устроит. В суде такого быть не может – там подход более формальный, и вопрос часто решается в пользу лишь одной из нескольких сторон.

– Почему вы решили заняться детективной деятельностью?

Это была новая ступень в моей деятельности как налогового консультанта. Вообще я начинала с должности налогового инспектора, так что знаю эту кухню изнутри. Затем я работала в структурах МВД, занималась борьбой с налоговыми преступлениями уже там. После этого я стала уже бизнес-консультантом по налогам, и начала помогать компаниям бороться с несправедливыми доначислениями. Как я уже рассказала ранее, для того, чтобы сформировать такие доказательства, которые заставят отступить налоговую, необходима была лицензия на некоторые розыскные действия, чтобы выполнять их в соответствии с законом. Так я и стала детективом.

– Кто чаще всего к вам обращается? Какие дела вы берете?

– Чаще всего мы работаем с результатами выездных, камеральных проверок с доначислениями на сумму более 100 млн рублей, также берёмся за дела по банкротству. Берусь за медиацию в бизнес-спорах – это в основном корпоративные конфликты, ситуации, связанные с разделением компаний.

Наши клиенты – в основном представители среднего и крупного бизнеса в самых разных сферах. География – вся Россия. Работали с пищевой, легкой, тяжелой промышленностью, с сырьевыми предприятиями, в сфере строительства и недвижимости.

– Из-за чего чаще всего возникают конфликты в большом бизнесе?

– Чаще всего это конфликты в отношении бизнеса и госструктур. Если учесть повышение налоговых доначислений за предыдущий год в два раза, становится понятен масштаб – такие конфликты преобладают. Если говорить о спорах внутри бизнес-сферы, то это конфликты собственников при дележе предприятий, мошенничество и другие противозаконные действия со стороны партнеров и/или контрагентов.

– В своей работе вы используете полиграф (детектор лжи). Насколько точно этот прибор позволяет определять правду или ложь? Можно ли его обмануть?

– Полиграф показывает изменение психофизиологических показателей – сердцебиения, потоотделения, дыхания. Действие прибора основано на том факте, что человек не может сознательно регулировать эти функции. Таким образом, если человек говорит неправду, тело его выдаёт. С людьми, способными настолько контролировать свои физиологические реакции, чтобы обмануть полиграф, я не встречалась. Думаю, это вымысел из шпионских фильмов и теорий заговора.

Результат полиграфологической экспертизы будет точен, если использовать методику взаимных исключений Лосева-Миллера. Она основана на том, как составлены вопросы. Во время такого опроса человеку, проходящему проверку, задают поочередно вопросы, подтверждающие одну или другую взаимоисключающую версии событий. В промежутках задаются нейтральные вопросы. Метод Лосева-Миллера дает 95 % достоверности, так что с таким доказательством не могут поспорить ни налоговики, ни суд.

– Как определить без полиграфа, что человек врет? Поделитесь советами.

– Это отдельный вид экспертизы – профайлинг. Эксперт при помощи определенных признаков определяет, что человек может говорить ложь. Методика так же, как и полиграф, относится к психофизиологическим и основана на оценке совокупности мимики и жестов.

Признаками нечестности считаются разные проявления беспокойства – например, касания лица (носа, глаз, лба), микрожесты или микровыражения лица, противоречащие смыслу произносимых слов (когда человек отвечает «да», а сам отрицательно качает головой). Имеет значение положение тела, рук (если человек закрывается и отворачивается от вас – возможно, он что-то скрывает). Часто эти жесты можно уловить только на видеозаписи, так что беседы обязательно записываются.

Признаки перечислять можно долго, их очень много. Но, честно говоря, по прошествии десятков лет работы с людьми я уже полагаюсь на профессиональную интуицию. Уже во время претестовой беседы при проверке на полиграфе я знаю, врёт ли человек. Думаю, это как раз сфера, в которой машины до конца не могут заменить опытного эксперта. Основная трудность интерпретации поведения человека – в том, что признаки беспокойства могут быть связаны не с вопросами, а с чем-то другим (нервничает, испытывает антипатию или, наоборот, симпатию к интервьюеру или просто плохо себя чувствует).

– Можете немного рассказать о самом интересном или необычном деле, которое вам приходилось вести?

– Все дела у нас интересные, все с изюминкой, к каждому я подхожу творчески.

В каждом из наших дел было что-то необычное, каждый раз надо придумывать какие-то нестандартные ходы. В основном это касается общения с людьми, потому что свидетели попадаются практически из всех слоев общества. С некоторыми трудно общаться в силу этого, а с другими – потому что они сами заинтересованы скрыть определенную информацию.

Например, была такая история, когда мы защищали завод фруктово-ягодных наполнителей. Все сотрудники предоставляли нам документы, старались помочь нам доказать правоту в налоговом органе. Все, кроме… главного бухгалтера. С ней очень сложно было разговаривать.

Я хотела задать ей вопросы, ответы на которые дали бы нам точную информацию о том, действительно ли происходили сделки, заключали договоры с определенными контрагентами или нет. Но как только дело доходило до опроса – она начинала плакать. Говорила: «Я нервничаю». Решили проверить ее на полиграфе – она просто взяла больничный и не пришла. Применили хитрость: другие сотрудники сказали бухгалтеру, что мы уехали, тогда она всё-таки появилась на работе.

Пришлось использовать профайлинг. Несколько наших экспертов провели беседы с этой сотрудницей и в конце концов поняли, что она была в сговоре с налоговым инспектором. В итоге она сказала, что информацию нам давать не будет. Призналась, что собирается увольняться, а перед уходом слила всю информацию налоговому органу. Кстати, и сама проверка была инициирована по её указке. Оказывается, всё это она сделала, потому что её пообещали взять на работу в налоговую службу.

– Как текущая ситуация в стране и мире отразилась на вашей деятельности?

– Текущая ситуация не особенно влияет на мою деятельность. Единственное, что могу отметить, – наши услуги стали более востребованными. Число дел, по которым мы работали в прошлом году, возросло, так что даже пришлось отменить ежегодную корпоративную туристическую поездку на отдых.

– Сталкивались ли вы в своей работе с предрассудками, что это не женское дело?

– Никогда не сталкивалась. Я занимаюсь расследованиями в экономической сфере. Ранее работала в оперативно-разыскной части по налоговым преступлениям. Мы в основном имеем дело с бухгалтерией и опросами свидетелей, хотя порой и приходится действовать жёстко (в рамках закона, разумеется). В этой области как раз в основном и работают женщины.

А часто мой пол даже играет мне на руку. Некоторые видят, что пришла какая-то «блондинка», и думают, что она не представляет никакой опасности. Многие даже сами начинают раскрывать тайны, рассказывать то, что не требовалось бы говорить. Мне это помогает.

– Были ли у вас «падения» в вашей профессиональной деятельности? И если были, то как вы себя мотивировали, чтобы подняться и идти дальше?

– Падений не было, и надеюсь, не будет. В нашей работе много моментов, которые не дают падать. Каждый случай индивидуальный, каждый раз требуется адаптация методик под конкретную ситуацию. Всегда можно что-то придумать, чтобы найти решение.

– Мешает ли ваша работа личной жизни?

– Нет. Я чётко разделяю личную жизнь и работу. И в личной жизни я совсем другая. Не использую методики, не рассматриваю других людей как подозреваемых. Всё это остаётся на работе, с близкими я общаюсь по-другому.

– Как вы предпочитаете отдыхать? У вас есть хобби?

– Я люблю путешествовать. Можно сказать, что это моё хобби. Проехала почти всю Европу, мне очень понравилась Италия. Была на Мальдивах, Сейшельских островах, Шри-Ланке, Бали, в Таиланде, на Филиппинах.

Но вообще-то мне нравится Россия, в нашей стране тоже есть где путешествовать. Клиенты у нас из самых разных регионов. По работе я летала на Дальний Восток: во Владивосток, на Камчатку, в Амурский край. Сейчас, кстати, нахожусь в Ессентуках. Полтора года ездили во Владикавказ – там очень красивые горы.

Если же я никуда не еду, обычная жизнь настолько насыщенна, что хочется отдохнуть пассивно – просто лежать, ничего не делать и смотреть какой-нибудь «ненапряжный» фильм. В такие моменты люблю смотреть детективные истории, связанные с адвокатами, юристами. Но это бывает очень редко. Алкоголь я не употребляю, так что вечеринки с выпивкой тоже не посещаю. В общем, веду здоровый образ жизни и в основном, честно говоря, работаю.

– Поделитесь планами на ближайшее будущее?

– Я заметила: как только ты делишься планами, они почему-то имеют свойство не сбываться. У меня грандиозные планы, запускаю параллельно ещё один проект, совершенно не связанный с моей нынешней работой. Но пока я не готова о нём рассказывать.

– Как говорится, жизнь – это не те дни, что прошли, а те, что запомнились. Какой день (дни) в вашей жизни вы и через много лет будете помнить в мельчайших деталях?

– У меня очень интересная жизнь, мне никогда не скучно. Близкие даже говорят, что можно по ней детективный роман написать. Так что запоминающихся дней было очень много, выбрать какой-то один затрудняюсь.

Блиц-опрос

Ваша главная черта характера?

По натуре я борец за справедливость. Так что главные черты моего характера – справедливость и честность.

Какие качества вы цените в людях?

Честность.

Что вас вдохновляет?

Люблю всё новое и неизведанное.

Ваше жизненное кредо?

Только вперёд, ни шагу назад!

Ваша любимая книга и фильм?

В основном читаю научно-популярную литературу на тему психологии. Фильмы больше всего люблю советские: «Любовь и голуби», «Служебный роман».

Путешествие, которое вам запомнилось больше всего?

Я каждый год вывожу свою команду в путешествие. В 2020 году во время коронавируса мы полетели на Мальдивы. Из-за пандемии мы застряли там на два месяца – нас просто не могли вывезти. Наверное, больше никогда не полечу на Мальдивы, настолько мы там за эти два месяца наотдыхались.

Самый необычный подарок, который вы получали?

Наверное, не поверите, но мне почему-то дарят подарки очень редко, хотя я сама люблю дарить, выбираю тщательно, получаю от этого удовольствие. Получаю же в основном от родственников, друзей в день рождения, но в целом я бы сказала, что судьба не балует. Припомнить что-то необычное сложно. Всё, чего я добилась, – сделано моими руками.

Через 10 лет я буду…

…еще круче, чем сейчас.